Влияние внешних и внутренних ресурсов на успех действий профсоюзов

СТРАНЫ И ОТРАСЛИ Исследование проводилось в три этапа, между созданием теоретической базы и анализом информации было проведено 130 глубоких интервью с профсоюзниками в девяти странах Центральной и Восточной Европы. Эти страны - Хорватия, Чехия, Венгрия, Латвия, Литва, Польша, Румыния, Словакия и Словения. Для исследования было выбрано две пары секторов экономики, в которых профсоюзы имели изначально слабую или сильную позицию. Их позиция определялась, во-первых, внешними ресурсами, такими как общее экономическое положение в отрасли, спрос на квалифицированный труд, возможность государства поддерживать законность трудовых отношений. И во-вторых - внутренними ресурсами: уровнем профчленства, долей работников в отрасли, на которых влияют коллективные переговоры, способностью ясно и четко формулировать цели и мобилизовать актив. А выбранными отраслями были строительство и розничная торговля (слабые сектора), здравоохранение и металлопромышленность (сильные). Ученые не рассматривали ситуацию, спровоцированную пандемией, сосредоточившись на периоде с 2008 по 2017 год. У занятых в строительстве наиболее уязвимое положение. С 2008 по 2015 год в странах ЦВЕ наблюдалось 46-процентное снижение спроса на строительство (кроме Польши - в связи с возведением инфраструктуры для чемпионата Европы по футболу 2012 года). Средний охват профчленством в отрасли - около 5%, а коллективные переговоры влияют на положение 14% работников. В розничной торговле в посткризисный период спрос упал на 25%. Положение работников остается шатким в связи с низкими требованиями к трудоустройству и возможностью замены персонала. Уровень профчленства в отрасли после кризиса был 6%, а коллективные переговоры затрагивали 21% работников. В одном из сильных секторов, в медицине, спрос на услуги оставался стабильным. Но сокращение бюджетов в отрасли привело к сокращению штатных должностей и сужению рынка труда для медперсонала. Уровень профчленства варьируется от 16% в Польше до 51% в Словакии. В Литве, Румынии и Словении коллективные переговоры в государственных учреждениях затрагивают положение 100% работников. Тем не менее, по данным Евростата за 2017 год, 10% медперсонала в ЦВЕ работали в статусе самозанятых. Другой сильный сектор, металлопромышленность, испытал подъем спроса после кризиса, особенно автомобилестроение, когда дешевый автотранспорт производства ЦВЕ вызвал интерес у покупателей в Западной Европе. В 2015 году словацкий автопром вышел в лидеры по производству машин в расчете на душу населения. Венгерский автопром тогда же вырос в 1,5 раза, что повысило спрос на квалифицированную рабочую силу. Уровень профчленства в отрасли - около 9%, а коллективные переговоры затрагивают положение 33% трудящихся. КОНТЕКСТ Деградация трудовых отношений после кризиса 2008 года вкупе с коммунистическим прошлым, оставившим в наследство жесткие и централизованные профсоюзные структуры, делают эти отношения, по мнению исследователей, идеальными для рассмотрения. Власть в упомянутых странах, согласно докладу МОТ 2018 года о неформальной экономике, мало способна обеспечивать соблюдение законности. Кроме того, низкое доверие к институтам трудовых отношений и несоответствие между законами и социальными нормами привели к тому, что около 25% рабочей силы занято в неформальной экономике. В исследовании было поднято два ключевых вопроса. Во-первых, несмотря на деградацию институтов трудовых отношений, насколько справедливо, что действия профсоюзов в сильных секторах в большей степени способны улучшить положение уязвимых работников, чем в слабых секторах? И во-вторых, какую роль в борьбе с прекарной занятостью играют внутренние ресурсы профсоюзов, а именно: коллективные действия, формулировка целей и задач, информирование общественности, активность в создании внешних связей с другими профсоюзами и общественными организациями и прочее? В выбранных секторах экономики действия профсоюзов считались успешными, если вызывали заметное улучшение хотя бы в одном аспекте уязвимости работников. Вот эти аспекты: ненадежность или низкий доход; непредсказуемое и ненормированное рабочее время из-за гибкого графика, контролируемого менеджером; отсутствие гарантий занятости или ее краткосрочность; отсутствие права голоса или ограниченный доступ к профсоюзному представительству; наконец, социальный демпинг. Последнее - это полулегальная или незаконная трудовая практика работодателя, например “деньги в конверте” или использование работников без контракта для снижения затрат на рабочую силу. Снижению влияния профсоюзов способствовали структурные факторы: медленный экономический рост и сокращение занятости в обрабатывающей промышленности, которая, по мнению ряда экономистов, является основой для благосостояния государства. Вместе с тем такие институциональные изменения, как дерегулирование рынка, усилили позиции работодателей в установлении условий найма. Это снизило индивидуальную защиту занятости, поскольку работодателям стало проще нанимать и увольнять работников по временным контрактам. Коллективные трудовые права тоже были ограничены из-за ограничения права на забастовки или подрыва коллективных переговоров с несколькими работодателями, особенно после 2008 года. ЯСНЕЕ РАЗУМ, ЧЕТЧЕ ЦЕЛИ Авторы показали, что профсоюзы могут формулировать и представлять интересы уязвимых работников, даже когда сталкиваются с неблагоприятными условиями. Об этом говорит успех профсоюзов в деле увеличения влияния работников и в повышении зарплаты во всех исследованных секторах в странах ЦВЕ. Но были и неудачные попытки улучшить условия оплаты: в Хорватии (металлопромышленность и строительство), Литве (торговля), Румынии и Словакии (здравоохранение) и Словении (металлопромышленность). Выяснилось, что межотраслевые различия в успехах профсоюзов касательно рабочего времени, гарантий занятости и социального демпинга не зависят от внешних условий. В слабых секторах профсоюзы тоже показали положительный результат, поэтому выявить разницу в успешности действий в слабых и сильных секторах не удалось. Слабость внешних ресурсов не препятствует успеху профсоюзов, вероятно потому, что профсоюзы могут совместно влиять на продвижение перемен. Что касается второго вопроса, о роли внутренних ресурсов профсоюзов, в исследовании сделан вывод, что для успеха важно так обозначить свои цели, чтобы подчеркнуть потенциальные выгоды для всех заинтересованных сторон. Так, сравнивая успех профсоюзов врачей и неудачу профсоюза медсестер в Словакии, авторы пишут, что врачи сформулировали более четкие требования и донесли их не только до работодателей, но и до заинтересованной в их работе общественности. Они организовали четкие совместные действия членов профсоюзов. А медсестры не проявили слаженности, не сформулировали требования ясно. Хотя стратегии забастовок были схожи, акции медсестер носили скорее случайный характер, к тому же больше половины медсестер, объявивших забастовку, были всего из двух больниц. Общая выгода укрепляет и внутреннюю демократию, и внешние связи, благодаря которым объединения работников могли бы заручиться поддержкой всех заинтересованных сторон (членов своих профсоюзов, неорганизованных прекарных работников, широкой общественности, общественных движений, других профсоюзов). Об этом свидетельствует успех и неудача (одновременно) профсоюзов строителей в Хорватии в регулировании вопроса невыплаты зарплаты. Определив невыплату зарплаты как преступление, федерация профсоюзов помогла ввести суровые санкции в отношении работодателей в Уголовный кодекс. Профсоюз убедил стороны социального диалога в преимуществах и для работодателей (сокращение недобросовестной конкуренции), и для правительства (расширение налоговой базы). И поставил четкую, узкую цель - можно сказать, навел прицел на недобросовестных работодателей. Формулировка сделала это действие приоритетным в национальной повестке, и профсоюз добился успеха. Однако не смог убедить правительство в необходимости изменить законодательство, чтобы гарантировать выплаты работникам в случае банкротства компаний. Пример показывает, что успех определяют цели, совместимые с интересами сторон.